Проклятие небес.
На улице похолодало и мне потребовались перчатки. В ящике, где им положено быть, оказалась только одна, правая. Я позвал дочку и спросил не видела ли она где нибудь кожаную перчатку. Дочка сказала, что знает где лежат даже целых две кожаные перчатки. Через минуту я уже разглядывал принесенную добычу. Одна перчатка оказалась моей, но тоже правой, а вторая хоть и была левой, но была явно женской и на мою руку совершенно не налезала. Я надел вторую правую перчатку на левую руку и в таком клоунском виде пошёл на улицу.
Сколько я себя помню, у меня всегда был конфликт сначала с варежками, а потом с перчатками. По какой то неведомой мне причине, они меня никогда не любили, как будто кто то там, на небесах, наложил на меня перчаточное проклятие. В детском саду мои варежки пришивали к резинке, которая была продета в рукава. Считалось, что такой способ обеспечивает варежкам полную сохранность. Я ухитрялся оторвать одну варежку и тут же её потерять. Мать всегда только качала головой и вязала новые. Первые кожаные перчатки я получил в четырнадцать лет - какой то мужик продал матери свои перчатки по дешевке, ибо ему не хватало на выпивку. Перчатки были практически новые, из мягкой кожи, с теплой подкладкой. "Бери пока ношеные," - сказала мать, - "все равно потеряешь". Я дал клятву во все глаза присматривать за своими перчатками, но то ли мать накаркала, то ли проклятие опять сработало, но не прошло и недели, а одну перчатку я потерял. Самое обидное было то, что терял я всегда одну перчатку, и почему то всегда левую. Потом у меня постоянно валялись непарные правые перчатки, пока однажды мать не отдала их однорукому инвалиду, у которого осталась как раз правая рука.
Через два дня в стиральной машине обнаружилась сбежавшая левая перчатка. Я обрадовался и поспешил воссоединить ее с сестрой, но правой перчатки в ящике уже не оказалось. Перчаточное проклятие продолжалось.
Сколько я себя помню, у меня всегда был конфликт сначала с варежками, а потом с перчатками. По какой то неведомой мне причине, они меня никогда не любили, как будто кто то там, на небесах, наложил на меня перчаточное проклятие. В детском саду мои варежки пришивали к резинке, которая была продета в рукава. Считалось, что такой способ обеспечивает варежкам полную сохранность. Я ухитрялся оторвать одну варежку и тут же её потерять. Мать всегда только качала головой и вязала новые. Первые кожаные перчатки я получил в четырнадцать лет - какой то мужик продал матери свои перчатки по дешевке, ибо ему не хватало на выпивку. Перчатки были практически новые, из мягкой кожи, с теплой подкладкой. "Бери пока ношеные," - сказала мать, - "все равно потеряешь". Я дал клятву во все глаза присматривать за своими перчатками, но то ли мать накаркала, то ли проклятие опять сработало, но не прошло и недели, а одну перчатку я потерял. Самое обидное было то, что терял я всегда одну перчатку, и почему то всегда левую. Потом у меня постоянно валялись непарные правые перчатки, пока однажды мать не отдала их однорукому инвалиду, у которого осталась как раз правая рука.
Через два дня в стиральной машине обнаружилась сбежавшая левая перчатка. Я обрадовался и поспешил воссоединить ее с сестрой, но правой перчатки в ящике уже не оказалось. Перчаточное проклятие продолжалось.
